Дело о длинноногих манекенщицах [= Дело о дочери мертвеца ] - Эрл Стенли Гарднер

– Продолжай. Что ты сделала?

– Так вот, я уже говорила, что все время думала о том, чтоГарвин нам рассказывал. Знаете, моя машина что-то последнее время сталабарахлить. Вот я и заехала к нему. Тем более это мне по пути. Всего несколькокварталов от меня.

– Хорошо, хорошо, но что же ты сделала?

– Младшего не оказалось на месте, но меня встретилобходительный молодой продавец, который знает, что вы с боссом друзья. Ясказала ему, что Гарвин предлагал нам купить машины, а у них как раз тамоказалась одна – просто мечта!

– И ты ее купила?

– Да вот все раздумываю. Я оттуда пыталась дозвониться довас, хотела посоветоваться, но что-то случилось на линии.

В этот момент раздался условный стук в дверь, которым обычноПол Дрейк возвещал о своем приходе.

– Впусти Пола.

– Привет, Делла! – сказал Пол, входя в кабинет адвоката. –Перри, будь готов к визиту официальных лиц.

– А что такое?

– Полиция рвет и мечет. Им не пришла вначале в голову мысльотыскать ту пулю, которая поцарапала стол Гарвина. Они спохватились тольконесколько минут назад. Сержант Голкомб отправился туда с экспертом, и как тыдумаешь, что они там обнаружили?

– Что?

– Кто-то утащил ее. Она отскочила от стола и застряла встенке. Так вот, кто-то проделал в штукатурке аккуратную дырочку, извлек пулю ибыл таков.

Мейсон нахмурил брови. С минуту думал, потом повернулся кДелле Стрит.

– Подумать только! – воскликнула та. – Кто бы мог этосделать, Пол?

– Какой-нибудь охотник за сувенирами, – ответил Дрейк идобавил: – Это может весьма осложнить работу полиции.

– Не понимаю почему? – удивилась Делла.

– Потому что в цепи доказательств не окажется одногосущественного звена, – объяснил Дрейк. – Полиция не в восторге от этого. Онипросто в бешенстве, потому что фактически остались в дураках по собственнойвине.

– Откуда у тебя эта информация, Пол? – спросил Мейсон.

– Да вот узнал кое от кого, – уклончиво ответил детектив.

– Давай, давай, выкладывай.

– Этот Кроу, репортер, тиснул свою статейку, и она вызвалаопределенный интерес. Вполне естественно, он постарается не упустить своего ибыть в курсе всех событий.

Мейсон понимающе кивнул.

– Так вот, – продолжал Дрейк, – он с одним старшим продавцомГарвина в большой дружбе. И когда полиция явилась к Гарвину и выяснила, чтокто-то их опередил, этот продавец тут же обо всем доложил Кроу. Тот завтрасобирается дать продолжение этой истории в своей колонке. Конечно, полиции обэтом неизвестно. В бюро у Кроу я имею своего человека. Стало быть, я сообщилэтому «источнику», что очень нужен любой материал по этому делу. Несколькоминут назад он позвонил и передал то, что я тебе рассказал.

– Отлично, – сказал Мейсон, – огромное спасибо, Пол.Продолжай в том же духе и сразу все передавай мне. Если нужно, подключай кработе как можно больше ребят.

– И копать под определенным углом?

– Никаких углов, – ответил Мейсон. – Меня интересуют толькофакты.

– О'кей. Буду копать дальше.

– Еще раз спасибо, Пол, за последнее сообщение. Оно можетоказаться весьма кстати.

– Я рад, – сказал Дрейк, заметно польщенный. – Что появитсяинтересного – сообщу, Перри.

Как только за ним затворилась дверь, Мейсон повернулся кДелле Стрит.

– Ну а теперь выкладывай правду. Ты…

Дверь внезапно распахнулась, и на пороге возник сержант Голкомб.

– Небольшое совещание, а?

– Небольшое совещание частного характера, – сухо заметиладвокат.

– Отлично, – ухмыльнулся Голкомб. – Можете продолжать вашубеседу. Я специально запретил Герти докладывать обо мне. Я заявил, что пройду квам и все тут.

– Я вижу, что вы чувствуете себя здесь как дома, – заметилМейсон.

– Совершенно верно, – согласился Голкомб, оставаясь стоять вдверях. – Я представляю Его Величество Закон. А ему не полагается высиживать вприемной в ожидании, пока его соизволят принять. Когда нам нужен кто-то, мы сним видимся немедленно.

– Можно было бы сообщить о своем приходе.

– Некоторые так и делают, но не я. Зачем кого-топредупреждать заранее? Мне интересно узнать реакцию человека в первыемгновения… видеть его лицо…

– Что же вы установили по выражению моего лица?

– Немного. Хотя бы то, что вы чертовски не рады моемупоявлению.

– Раз уж вы вошли, то присаживайтесь. Снимайте шляпу, ипосмотрим, чем я смогу быть вам полезен.

– Мне и здесь хорошо.

– Как хотите… Так что от меня нужно?

– Сами знаете.

– Я не умею читать чужие мысли, сержант, потому и не хочузря терять время, пытаясь их разгадать, хотя весь опыт нашей работыподсказывает мне, что вы отлично умеете выражать свои мысли, желания, симпатиии антипатии. Так что выкладывайте.

– Это вы должны выкладывать, – сказал Голкомб. – Ведь не ястрелял в стол Гарвина-младшего.

– Случайный выстрел, мой дорогой сержант, – улыбнулсяМейсон. – Я как раз собирался возместить Гарвину ущерб. Пострадавших нет, и мнесовершенно непонятно, почему такой ничтожный инцидент вызывает интерес уполиции?

– Интерес у полиции, – едко заметил сержант Голкомб, –вызывает факт, который вы считаете ничтожным, а именно: выстрел был произведениз револьвера, который явился орудием убийства Джорджа Кассельмана накануневечером.

– Вы уверены в этом?

– Разумеется. Абсолютно уверен. И потому хотелось бы узнать,откуда у вас этот револьвер?

– Его, – ответил Мейсон, – мне дал Гарвин-младший. Япоинтересовался, есть ли у него под рукой оружие. Он ответил, что есть,поскольку имеет дело с крупными суммами денег. Насколько мне известно, уГарвина имеется разрешение на ношение оружия, по крайней мере, он такутверждает. Во всяком случае, вам это легче выяснить, чем мне.

– Значит, Гарвин дал вам этот револьвер?

– Он подвинул его мне или, вернее, положил на стол. Япротянул руку, взял оружие и стал примерять. Знаете, так обычно делают, когдахотят проверить балансировку. При этом я совершенно случайно спустил курок.Гарвин не предупредил меня, что он заряжен.